Критика. Узкое красное слово, потому что произносится со сжатыми губами, прищуренными глазами, но резко, как исправления в тетради, сделанные красной ручкой учителя.

Но не всегда критика это указание недостатков. Это прежде всего оценка. Зачастую "хорошо" или "отлично", как в школе, бывает даже с минусом, минус это частица «но», например « это хорошо, но». И если говорите это «но» со словом «отлично», то всегда давайте четкое объяснение этого «но», не говоря уже про оценку «плохо». Это касается не только критики творчества, это вообще должно стать жизненным принципом, зачастую, мы высказываем мнение, спорим, не обосновывая, не доказывая. Сказал «нет», объясни почему «нет», предложи свой вариант. Критика это искусство: тонкое, деликатное, на грани.

Критика разная: иногда как кредо блондинки – когда не знаешь что сказать, улыбнись, поправь лифчик, ехидная и злая, или надменная и уничтожающая, как, например, кто пишет с ошибками и опечатками, тот не уважает читателей. Есть еще критика ради критики, когда человеку подсовывают произведение, ставят привычную задачу, и он как буквоед набирает кучу неправильной орфографии и стилистики, а так же не понимает зачем героине нужна красивая слегка открытая грудь. Да, этот критик гуру, мастер рецензий диссертаций и научных трудов, только эмоций нет, скучная рутинная работа – критиковать что подсовывают.

Критику никто не любит, ну никто, хотя все направо и налево кричат: «Покритикуйте меня, напишите мне гадости, скажите, что не понравилось», и все равно обижаются когда находится человек, понявший буквально призыв критиковать, пишет правду, безжалостно, как-будто возвращает из новой современной красивой квартиры в однокомнатную хрущевку, незнающую никогда ремонта. Или как-будто вместо апреля, с приближающимся летом, вдруг снова середина мокрого, непроглядного ноября. Или как весенняя бабочка, раздавленная грубым, ботинком. Но не раздавил ее ботинок, отлежалась, отогрелась в лучах солнца, и полетела к первым апрельским цветам, стоящим в вазе у большого нового распахнутого окна, забыв навсегда про тот ботинок.

Читайте, критикуйте, не переживайте из-за критики, и не будьте уж слишком тщеславными.

Меня бесит когда маленькая фигня, всего в две пимпочки, от конструктора Лего падает на пол и бесследно исчезает!
И чтобы ее найти нужно отодвинуть стол, диван, заодно там пропылесосить и помыть пол. Высыпать ящик с машинками, (а вдруг она в ящик упала?) перетрясти все эти машинки, заодно выбросить ненужный мусор, попавший туда. Разобрать игрушки на соседнем столе. А вдруг маленькая фигня с двумя хитро сделанными пимпочками именно туда отлетела, а не упала на пол?
А потом после всех этих действий, устало вытащить огромный мешок с детальками от всяких других китайских Псевдолего, высыпать его на ковер и попытаться найти там ту маленькую фигню, неважно какого цвета. И каких только конструкций там не встретишь: и нос от катера, и пиратскую треуголку, части тропических деревьев, бочки, пистолеты, кинжалы, огромные деталюшки, круглые, квадратные, параллелепипеды, длинные "палочки", уголки, швеллеры и двутавры,. Все это черное, серое, красное, желтое, белое, прозрачное, синее тоже есть немного, а вот с зеленым беда... И в процессе поиска можно построить... много чего можно построить, но фигульки-то нужной все нет! И если ее не найти, то вертолет собрать невозможно!

На карнизе, уютно поджав под себя босые ножки, расположился маленький мальчик в больничной рубашке, неподдающегося описанию цвета, от бесконечной стирки и термообработки. Подол ее местами был рваным, со свисающими нитками, на груди тоже зияла большая дыра, из которой сквозил прозрачный не яркий свет. Мальчик аккуратно поправил и без того ровно сложенные крылышки за спиной, улыбнулся сам себе и наконец-то внимательно огляделся.
Вечер этой субботы обещал быть занятным, конечно это не новый год, но февральские праздники часто собирают людей в кафе за одним столом, а тут еще оказывается три дня рождения сразу.
По правде говоря, обстановка настоящего ему нравилась куда больше чем больничная. Стены в классическую английскую клетку, фабричный гобелен с имитацией книжных полок, черно-белые фотографии литературных классиков, из которых мальчик больше всего любил рассматривать портрет Льюиса Кэрролла, потому что знал, что писатель самолично побывал в Зазеркалье, в чём мальчишка убедился, будучи там в предпоследний раз.
Официантка Настя мальчишке не очень нравилась, она напоминала ему санитарку Валентину Тиховну, крупную пожилую женщину с руками массажиста, которыми она лихо шуровала слегка отжатой шваброй под кроватями пациентов, непрерывно бурча под нос недовольства и ругательства. Пару раз мальчишка чуть не упал на мокром полу, и три раза она задела его своей шваброй. Из чего он решил, что детей она не любит, и выбрала работу санитарки в этой больнице именно поэтому.
Настя не бурчала под нос ругательства, но была также чем-то все время недовольна и никогда не улыбалась посетителям. Вот и сейчас, расставляя приборы на столе, она мечтала о выходном дне, когда сможет занять место по другую сторону праздника, а не с подносом грязных тарелок. Как же она ненавидела эти грязные тарелки. Клиенты – настоящие свиньи. Они обгладывают кости от мяса, выскребают толстыми пальцами как врачи-«мясники» внутренности головы фаршированной щуки, закручивают апельсиновые шкурки в узелки, поливают на всю эту красоту вином из уроненного фужера, а потом забрасывают все это некрасиво скомканными жирными салфетками.
Мальчишка пристально лукаво посмотрел на девушку, от чего она тут же выронила рюмку. Настя выругалась вслух, А он, довольный собой потер ручки.
Кафе наполнялось людьми, их разговорами, смехом, запахами табака, духов, алкоголя. Лучше так, чем стонами, слезами и пропитываемым насквозь все вещи, какими-то обреченными запахом больницы.
Мальчик выбрал себе сегодня для себя место в «кабинке», отгороженное от всего шторами. День рождения. Именинница ему понравилась, особенно ее необыкновенное платье, с глубоким декольте, открывающим достаточно большую красивую грудь. Грудь его не особо интересовала, зато платье он оценил по достоинству, представив его на Алисе, героине Кэрролла. Муж именинницы произвел на него тоже благоприятное впечатление. Пожалуй, если бы ему пришлось бы выбирать родителей, он бы выбрал эту пару. Гости были разные, и практически не знакомы друг с другом, поэтому атмосфера была официально-любезная, но не натянутая. Пару раз он столкнулся взглядом с одной гостьей, вернее она его, конечно, не видела, но если бы могла, то смотрела бы на него прямо в упор. Его удивило, что она смотрела именно туда, где он сидел.
Праздник был в разгаре, гости пили, если, бросая некрасиво скомканные салфетки на апельсиновые шкурки крученные в узелки и головы от фаршированной щуки. Ходили в соседний зал танцевать, подпевали во время танцев, заказывали для именинницы песни, возвращались, снова пили. Сколько можно пить водки? А ну вот догадались чай заказать. Настя небрежно расставила на столе три чайника. Он обожал эти чайнички. Тяжелые, металлические, похожие на старинные утюги и совершенно не английские. И ему нравилось, когда гости заказывали чай.
Прозвучала последняя звуки песни, как-то неожиданно, будто на полуслове оборвалась фраза. Включился яркий свет. Настя резко раздвинула шторы «кабинки», открыв на обозрение всем, что там творилось. Это было равносильно тому, как если бы в уличном деревянном туалете с сердечком-глазком в двери, открыли бы дверь, наградив человека, там сидящего, букетом эмоций из стыда, страха, ужаса, позора, отчаяния, испуга. Вообще-то ничего ужасного за шторами не было, но тень эмоций человека из туалета пробежала по лицам там сидящих.
Гостья, которая до этого смотрела на мальчишку в упор, задвинула шторы обратно, однако Настя снова их раздвинула, сказав, что все свободны, кафе закрывается, а к шторам прикасаться нельзя, потому что их уже оборвали, и ей потом их лезть и поправлять. Да, да, так и сказала. Мальчик хмыкнул. Ему самому показалось, что вечер закончился как-то быстро.
Он выглянул в окно и помахал вслед такси, увозящей ту девушку, которая смотрела на него. Подлетел к шторам, и одел съехавшие петли на крючки. Настя больше ничего не разбила, и даже улыбнулась, когда заметила, что в углу гости забыли один из подаренных букетов. Всего три бордовых розы, без упаковки, без ленточек. Толстые упругие лепестки, свежие листья, острые шипи… Она заботливо их промокнула полотенцем от воды и завернула в пакет, представив, как обрадуется бабушка Валя, когда проснувшись утром, около кровати, вместо привычных лекарств и шприцов и тряпок, обнаружит свои любимые цветы…

Трусы. Это какое-то грубое слово, почему-то видятся трусы, постиранные в стиральной машине вместе с десятью парами черных носков, при высокой температуре, и резинка у них растянута, а половая принадлежность отсутствует. Это вам не трусики: что-то бело-кружевное, аккуратное, невесомое, непременно на аппетитной попе, счастливую обладательницу которой, так и хочется попросить раздвинуть загорелые ножки и отодвинуть эти самые трусики... 
Труселя. Это исключительно мужское и "семейное", или как сейчас называют не"семейники", а "боксеры". С кем спарринг? Она в красном углу, где иконы, он в синем, где лампочка перегорела. Первый раунд. И "семейники" это как семенники - ну совсем мужское название. Так вот, труселя это не женское, зато трусельки это как раз самое то: его майка в рукавах до локтя, длиной до колен, а под майкой непременно трусельки. Они могут быть и хлопковыми и кружевными и плавками. Ноги в трусельках тоже хочется раздвигать, майку при этом снимать не обязательно. 
А вот и плавки! Кто это вообще придумал называть трусы плавками? Да и само слово плавки подразумевает еще наличие резиновой шапочки. Вот и представляется почему-то почти голая девушка с обнаженной грудью, призывно говорящая:" Возьми меня, посмотри как возбуждены мои соски, мои плавки совсем мокрые от желания тебя...", а на голове у нее еще шапочка резиновая, тоже синяя. 
Еще были когда-то рейтузы, в моем понимании, теплые длинные трусы с начесом, как теплые кальсоны. Погодите! Кальсоны это тоже трусы, только со штанами скрещенные! Однако, на смену теплым рейтузам, защищающим детородные органы пришли красивые стринги: розовые, голубые, нежные, со стразами, в горошек, в клубничку, леопардовые, прозрачные (лучше никак, чем кое как), красные! 
Стринги. Давно не как модель трусов, да и трусами их назвать сложно, несмотря на стирку с носками. "Она наклонилась за разлетевшимися на пол документами, и он увидел как из ее набедренных джинсов вылезли знакомые нежно-розовые стринги, и он, зная, что стринги это что-то из трех веревочек, которые утопают между половинками ее попы, не смог больше себя сдерживать." ...

Реклама: парень и девушка в майках- алкоголичках смеются. Господи, им же холодно на морозе! Оденьте уже их кто-нибудь или снимите рекламу)
Ювелирный салон: Дааа, а когда в его туалет ходили посетители бывшего там кафе, блевали ...
Водители: девушка, снова девушка, снова разговаривает по телефону, а ведь когда она училась водить у нее руки потели и пальцы сводило, держа руль...
Цветки: кто-нибудь их вообще покупает? Букеты в целлофане: "я его слепила из того, что было".
Фрукты: Во сколько же тётка встает. В полвосьмого утра уже торгует, полшестого вечера еще торгует, она что мужу жрать не готовит и у детей уроки не проверяет?
Кристалл: Да, на самом деле, любит ли Крис цирк?
Стадион: В Америке они тоже пустуют?
Переход: А ночью в переходе страшно? А если я буду кричать, ко мне прибежит кто-нибудь?
Городской парк: О, а Севилью-то снесли! А стройку похоже заморозили... А мы как жили в однокомнатной квартире, так и живем. И в Реале я до сих пор ни разу не была...
Магазин Рукодельница: Эх, мне бы этот магазин, уж я бы точно чего-нибудь интересное для творчества и рукоделия привезла...
Школа: Сидишь за партой, а мимо город через пластиковое окно...
№3: Из театра с мамой когда возвращались, колбасу там покупали по два восемьдесят ... и в кафетерии (слово-то какое)): буше с томатным соком...
Звезда: попасть бы внутрь... там такой был страшный туалет, и запах как во всех кинотеатрах: дымом, туалетом, сквозняком, буфетом, дермантиновыми креслами...
Филин: жратва там испортилась, хотя место любимое
Авангард: зачем к зиме фотан отремонтировали, или мне померещилось...
"На следующей выходите?"